СУПЕРМЕНЫ и РОССИЯ

С реставрацией у нас капитализма прозападные средства массовой информации и пропаганды проводят систематическую промывку мозгов широким массам с целью разрушить коллективистские взгляды и привычки населения и привить идеологию индивидуализма. Это вполне естественно как для капитализма, который каждого вынуждает тянуть одеяло на себя, так и для врагов нашей страны, которым выгодно разобщить наш народ, превратив его в массу грызущихся друг с другом разрозненных индивидов. Идеи индивидуализма свойственны также определенным слоям мещанской интеллигенции, в среде которых творческая деятельность и вообще работа воспринимаются в первую очередь не как интересная и полезная обществу, а как средство выделиться, доказать свое превосходство в чем-либо. Именно в этой среде страшно развиты зависть и ложные самооправдания. Вместо уважения к достижениям и заслугам выдающихся личностей эти ничтожные людишки просто лелеют свою к ним неприязнь. Нет большего удовольствия для "интеллигентного" мещанина, чем принизить великого человека, опустить его до своего уровня и тем самым как бы поравняться с ним.

Индивидуализм, эта война всех против всех, соединенный с тупостью и примитивностью, естественным образом порождает суперменство. Суперменство усиленно навязывается публике как идеал и эталон, в частности, американскими фильмами типа "Рэмбо", "Терминатор" и им подобными. Эта злостная и иногда якобы глубокомысленная дребедень находит некоторый отклик в молодых, неокрепших душах, особенно в тех, мимо кого прошли действительно высокогуманные русская и советская литература и советское кино и кто воспринимает общечеловеческие ценности и права человека как основание и оправдание индивидуализма. Гнусный индивидуализм и суперменство могут возобладать в сознании у целых наций, как это случилось, например, с фашистской Германией.

Русскому национальному духу суперменство ни в коей мере не свойственно и оно им осуждается. Это вовсе не значит, что русский дух отвергает героев. Нет, настоящих героев он очень даже уважает. Только он презирает тех, кто на основании своего превосходства в какой-либо области начинает смотреть на других свысока, перестает быть им простым товарищем. Ни Архип в "Дубровском", спасающий котенка из огня, ни капитан Тушин в "Войне и мире", ни сам Кутузов (его Толстой специально отличает от величественных личностей - от "grand-homme, которых не признает русский ум"), ни русская женщина, которая коня на скаку остановит, ни лихой Чапаев, ни Николай Кузнецов из "Сильных духом", ни "волкодав" Таманцев из "Момента истины", ни один "парень из нашего города", короче - ни один положительный персонаж русской и советской литератур и советского кино никогда не ведет себя и не понимается авторами как паршивый супермен. Если же вдруг кто-то начинает задаваться, то это рассматривается как смешной или трагический его недостаток, как дефект ума и воспитания. Наша литература иногда изображала суперменов, например, Раскольникова в начале "Преступления и наказания" или инженера Гарина, - и успешно разоблачала. Был даже один весьма достойный, умелый и приятный человечек, но близкий к суперменству своей самоуверенностью и беспредельным упорством во всяком, даже нестоящем деле, за что он и поплатился жизнью, соревнуясь с попом в поедании блинов, - да и тот немец, герой повести Лескова "Железная воля". Наш нормальный герой совершает нечто значительное не в расчете на особую благодарность и не потому, что он желает выделиться, а потому, что это нужно людям и кому-то надо это сделать, а он как раз может. "Надо, Федя, надо."